L’Exil en Amérique : les souvenirs-valise de Sergueï Dovlatov (1941-1990)
- Sergei Dovlatov’s (1941-1990) keepsake memory suitcase in American exile
- Чемодан воспоминаний Сергея Довлатова (1941-1990) в Америке
p. 39-47
Résumés
Sergueï Dovlatov (1941-1990) n’a accédé véritablement au statut d’écrivain que dans l’exil, où il a adopté une posture autobiographique propre à l’exilé russe depuis Herzen, avec sa tendance à accentuer les fonctions cognitives et cathartiques de la littérature, dans une vaste tentative d’explication destinée tout autant à soi-même qu’au reste du monde. Dans le cycle de récits intitulé La Valise, Dovlatov retrouve le geste universel du conteur, celui de la transmission mémorielle et intergénérationnelle. Objet du lien qui participe pleinement de la mythologie de l’exil, la valise permet de transporter le passé dans le présent, le familier dans l’étranger, l’Union soviétique dans les États-Unis d’Amérique. Tous les artifices stylistiques et narratifs mis en œuvre dans La Valise ont pour objectif d’annuler la fracture entre l’avant (objet de la narration) et l’après (moment de la narration) et assurer en conséquence la chaîne de la transmission ou, pour reprendre les mots de Walter Benjamin, « la chaine épique de la mémoire ».
Only in exile did Sergei Dovlatov acquire the status of a recognised writer. There he took on an autobiographical position characteristic of the Russian émigré since Alexander Herzen. Thus he tends to underline the cognitive and cathartic functions of literature in a broad attempt to explain as much for himself as for the rest of the world. In the cycle of stories called « The Suitcase » Dovlatov assumes the universal aim of the story-teller: a memorial and trangenerational transmission. The suitcase, an item which fully takes part in the mythology of exile, serves to convey the past to the present, the familiar to the alien, the Soviet Union to the United States of America. The aim of the stylistic and narrative artifacts used in «The Suitcase» is to eliminate the break between «before» (object of narration) and «after» (the moment of narration) and to ensure consequently the chain of transmission or, in the words of Walter Benjamin, «the epic chain of memory».
Сергей Довлатов (1941-1990) по-настоящему получил статус писателя уже в изгнании, где он продолжил автобиографическую традицию русского изгнанника, начатую А. Герценом. Таким образом он попытался исследовать в начале для самого себя, и только затем для читателей познавательную и очищающую тенденции литературного творчества. В своем цикле рассказов «Чемодан» Довлатов использует универсальный приём рассказчика для преемственной передачи воспоминаний. Один из элементов мифа об изгнании, чемодан, позволяет переносить прошлое в настоящее, родное в чужое, Советский Союз в Соединенные Штаты Америки. Все стилистические и сюжетные уловки, использованные в цикле, служат для сглаживания контраста между минувшим (предмет повествования) и последующим (время повествования) и, следовательно, обеспечивают цепную передачу или, говоря словами Вальтера Бенжамина, «эпический канал памяти».
Trad. en russe : Irina Kantarbaeva-Bill
Texte
Citer cet article
Référence papier
Catherine Géry, « L’Exil en Amérique : les souvenirs-valise de Sergueï Dovlatov (1941-1990) », Slavica Occitania, 37 | 2013, 39-47.
Référence électronique
Catherine Géry, « L’Exil en Amérique : les souvenirs-valise de Sergueï Dovlatov (1941-1990) », Slavica Occitania [En ligne], 37 | 2013, mis en ligne le 04 juillet 2023, consulté le 19 avril 2024. URL : http://interfas.univ-tlse2.fr/slavicaoccitania/1577